Экстрим. Евангелие от Марка.

 

      Я следую за охранником... В одной руке держу матрац с подушкой, в другой — небольшой мешок с личными вещами и бельём. Ноги, как ватные, еле передвигаются, голова почти ничего не воспринимает. Все действия почти автоматические. Одна только мысль: скорее упасть бы, заснуть где угодно, хотя бы на грязном цементном полу тюремного коридора.
      Охранник остановился, посмотрел в глазок камеры, вставил ключ в замок и нажал. Раздался резкий, как выстрел, металлический щелчок. Затем он также резко, с шумом открыл тяжёлую дверь и сказал: «Проходи!» Затем за мной дверь камеры закрылась с таким же шумом.
      Густой табачный дым синими волнами переливается по камере: так сильно накурено. На потолке тускло горит лампочка. Камера небольшая, человек на двадцать. Вдоль стен двухъярусные металлические нары. Посередине деревянный стол и две деревянные скамьи для сиденья. В углу кран для воды и туалет, отделённый от камеры невысокой каменной стенкой, примерно метровой высоты. Был уже час или два ночи, но никто из заключённых не спал почему-то. Кто эти люди? Почему не спят? Заключённые были чем-то возбуждены и, очевидно, спорили между собой перед тем, как охранник внезапно, почти среди ночи, открыл дверь камеры и ввёл меня. И вот я очутился под внимательными взглядами всех в камере: и тех, кто стоял посреди камеры или у двери, и тех, кто сидел за столом или лежал на нарах. Почти все очень недружелюбно смотрели на меня. Да и вообще в камере была какая-то тревожная, гнетущая атмосфера. Люди нервно курили. Несколько человек подошли ко мне.
Добрый вечер, - сказал я, но затем поправился, -  добрая ночь! И я положил свой матрац и мешок на пол.
Двое суток не спал, с этапа я! - говорю. Я хотел подойти к одному из свободных мест на нарах, но путь мне преградили двое.
Почему так поздно в нашу хату? - спросил один из них, человек высокого роста, в чёрном свитере.
Только что с этапа, - ответил я.
Ты что, один был на этапе? - спросил кто-то с нар.
Нет, нас было около ста человек из Иркутской тюрьмы.
А где остальные? Почему только тебя одного в нашу камеру? - сыпались вопросы. Кто-то закричал:
Да это же «наседка»!
Просись обратно, да поскорей. Мы таких уже видели! - сказал мне человек в чёрном свитере, и он указал мне на дверь.
Я никак не ожидал такого приёма, да и сил уже не было объясняться.
В чём дело, ребята? Я хочу только лечь и уснуть. Двое суток без сна, - миролюбиво сказал я.
И мы без сна, и нам надо уснуть! - кто-то глумливо выругался и рассмеялся. Раздалось ещё несколько грубых ругательств в мой адрес.
«О, Иисус! Куда я попал?! Будь со мной!» - я мог только молиться в душе. Вдруг ко мне подскочил низенький, сухонький такой старичок, и пронзительным голосом спросил:
А сколько ты человек замочил?
Я — верующий! Я — христианин, судим за веру в Бога дважды! Я никого не убивал и не грабил! Мой Бог, Которому я служу, запретил убийства, - так обратился я к этим людям.
А где ты сидел, в каком лагере? - кто-то спросил меня. Я ответил:
Первый срок — на Северном Урале, три года. Сейчас отбыл пять лет строгого режима в Якутии. Лагерь «Табага». 
Человек в чёрном свитере:
Так ты говоришь, не за убийство, ты — верующий? Первый раз встречаю такого в тюрьме. А почему тебя посадили к нам, в камеру, на особняк? Здесь все за убийство! И он сделал рукой полукруг.
А вот этот дед — он указал на щупленького старичка, - замочил пятерых! Мы все тут после суда. Нас везут на особо строгий режим по милости Господа Бога. Он грязно выругался в адрес судей и Бога.
«Почему он так грязно ругает Бога? Разве Бог виновен в его преступлениях?» - просится мысль.
Ты Бога не тронь! Не Бог тебя сюда привёл! - сказал я.
        ⁃Мы видели уже таких, как ты! - угрожающе вполголоса произнёс человек в чёрном свитере, приближаясь ко мне.
       ⁃Пошёл вон отсюда! Я не верю, что ты боговерующий! - вдруг закричал он и толкнул меня плечом.
Я с трудом сохранил равновесие. Что делать?  Со всех сторон на меня смотрели враждебные лица. Такого со мной ещё никогда не было за все восемь лет моей тюремной и лагерной жизни. Почти все двадцать человек, даже те, которые лежали на своих койках, приблизились ко мне. Я был окружён со всех сторон. Вокруг крики, ругань, угрозы и непонятная для меня злоба. Кто-то крикнул:
А чем ты докажешь, что ты верующий? Покажи Библию!
Да, покажи Библию! Пусть покажет Библию! - раздались голоса.
«Что делать? Показать им Евангелие от Марка? А вдруг они порвут его?» - пронеслись мысли в голове.
«Да, нужно показать им Евангелие! Господь защитит Своё Слово и от убийц, как в вагоне от солдат!» - с таким решением я сказал:
Библии у меня нет. Разве в тюрьму пронесёшь её? Отнимут! А вот маленькое Евангелие от Марка есть. Это часть Библии, - пояснил я.
Покажи! - приказал молодой заключённый.
Я раскрыл свой мешок и развернул полотенце, в котором была мыльница с маленьким Евангелием. Маленькое и такое беззащитное...Евангелие лежало у меня на ладони. «Что ждёт тебя здесь?  Скольким людям в лагерях и тюрьмах ты уже указало на путь спасения! И вот теперь новая тюрьма, новые люди...» - подумал я.
К Евангелию со всех сторон тянулись руки... «Такое маленькое!...» - раздавались удивлённые голоса. Все стали рассматривать его, и как-то сразу стала замолкать ругань и угас огонь враждебности. Теперь все они окружили Евангелие.
А можно почитать? -  спросил человек в чёрном свитере.
Да, конечно, можно!
Человек в чёрном свитере держал в руке Евангелие, но в это время щупленький старичок схватил его за руку и пронзительно закричал:
Нельзя, не трогай! Это святая книга, а наши руки грешные, запачканы в человеческой крови! Пусть он сам почитает! 
Заключённый в чёрном свитере испуганно вырвал свою руку из цепкой руки старика, недоумённо глядя то на меня, то на старика, то на Евангелие...
Бери, не бойся! - обратился я к нему, - Эта Книга написана и для меня, и для тебя. В ней путь к спасению, к свету, к новой жизни! - Я всё ещё стоял с мешком и матрацем в руках, не смея пройти к нарам. А усталость была невыносимая. Уже не было сил стоять. Молодой заключённый сказал, обращаясь ко мне:
Проходи, располагайся! А к остальным:
Ну что вы, как звери, пристали к человеку?! Он восемь лет в лагере на Севере за веру, а вы пристаёте.
Садись здесь! - и он указал на свою койку.
Ты откуда родом? Где жил до посадки? - быстро спросил он меня.
В Киеве, - ответил я.
И я из Киева, - сказал молодой. ⁃ Я там месяц промышлял. Там и арестовали в прошлую посадку. А в каком лагере сидел?
А у вас, баптистов, другая Библия, другое Евангелие, чем у всех христиан?
Нет, одна Библия, одно Евангелие для всех и для православных, и для баптистов, для всех русских! Первая Библия в России на русском языке была выпущена в 1887 году. Сто лет тому назад. Это общепринятая Библия для всех христиан, говорящих по русски!
Молодой спросил: 
-   Ты хочешь спать? Ложись на мою койку!
Я поблагодарил, а затем преклонил колени около койки и от всей души поблагодарил Бога! Когда я молился, то услышал, как кто-то из заключённых тихо сказал: «Видишь, молится, молится!» И другой голос: «Пусть молится. Это его дело!»
На сердце у меня был полный внутренний мир, хотя я понимал, что начальство Новосибирской тюрьмы специально поместило меня глубокой ночью в камеру убийц. Как я потом узнал, среди этих людей некоторые были уже заранее предупреждены начальством тюрьмы обо мне и уже настроены меня избить. Я не думаю, что инициатива поместить меня в камеру убийц исходила от администрации Новосибирской тюрьмы. Это было указание сверху, из Москвы. Хотели меня хорошо «проучить» напоследок.  Также я полагаю, что подговаривая заключённых-убийц избить меня, начальство тюрьмы скрыло от них, что я верующий. Но Господь удивительным путём, через Евангелие от Марка расстроил коварные замыслы врагов истины Божией.
После молитвы я лёг на жёсткие металлические нары. Но какая же это была замечательная кровать для моего уставшего тела: такая удобная, просто великолепная! Но самое главное, что я был в полной безопасности, под охраной и защитой Господней. Перед сном я вспомнил слова Божии из Псалма 4-го: «Спокойно ложусь я и сплю, ибо Ты, Господи, един даёшь мне жить в безопасности!» /Псалом 4:9/.
        И это в тюрьме, в камере убийц! Очень необычным было моё пробуждение на следущее утро. Ещё сквозь сон слышу слова о воскресении Иисуса Христа из 16 главы Евангелия от Марка: «И весьма рано, в первый день недели, приходят ко гробу при восходе солнца, и говорят между собою: кто отвалит нам камень от двери гроба?»...
Солнце восходило над Сибирью. Была весна, апрель месяц. Было утро... Кто-то читал довольно громко последнюю, шестнадцатую главу Евангелия от Марка. Я не сразу сообразил, где я нахожусь... Открыв глаза, я увидел, что человек пятнадцать сидели у стола и слушали, а один из заключённых читал! Человек пять сидели на нарах. В камере было уже светло! Первые лучи солнца радостно пробивались сквозь двойную решётку окна. Свежий утренний ветерок проникал через открытую форточку и приятно освежал камеру. Тучи густого табачного дыма, ещё ночью обволакивавшие всю камеру, рассеялись, исчезли. Стало так легко дышать! На сердце так радостно, празднично! Новый день! Новый Божий день! Господь даровал ещё один день для спасения грещников! Убийцы читают и слушают Евангелие в тюрьме! Слава Тебе, Господи! А кто читает? Тоже убийца! Ещё вчера это были такие дикие, враждебные, озверелые люди, готовые меня растерзать... а сегодня — как покорно собрались вокруг Слова Божия! Нет больше крика, ругани, споров... только внимание и даже благоговение перед словами Христа!

Литературная страница «Международный информационный бизнес-журнал» № 61.